Памяти Дугласа Адамса

Вчера я узнал, как работает триммер. Машина растительной смерти без острых углов. Странно, что процесс травокоса триммером вызвал в памяти процесс пахоты культиватором. А во время последнего имел место следующий случай.

Садится солнце, а значит скоро культивировать будет невозможно. Я иду по полю, с переменным успехом справляясь с культиватором. Тут луч большого, красного, наполовину скрывшегося за горизонтом солнца падает на ком земли, ждущий своей участи.

На нем сидят три червяка. Все они дождевые и сходство на этом заканчивается. Один в соломенной шляпе хвостом прикрывает другой конец тела так, как будто это голова и на ней есть глаза. Кажется, он как и я, разглядывает солнце. Второй что-то ворчит, безвольно распластавшись на земле, а третий курит трубку и задумчиво водит хвостом по земле.

Один только праздно разлегшийся червяк смотрел не в сторону солнца, поэтому и первым отметил мое приближение.

— О, ребят, секс идет, — сказал он своим знакомым червякам.

Я подумал, а все ли со мной в порядке, ведь с чего бы это червякам называть меня сексом. Я перебрал в памяти все свои знакомства с кольчатыми, но не нашел ни одного. Следовательно, он меня, наверное, с кем-то перепутал и со мной все нормально.

Пока я терялся в догадках такого странного обращения, остальные червяки повернулись ко мне, заговорил червяк в шляпе:

— Здравствуйте, Алекс, — дружелюбно сказал он.
— Здравствуйте. Кажется еще холодновато, чтобы загорать.
— Да, но как станет «в самый раз», тут будет легко засохнуть заживо... надеюсь вы понимаете о чем я, — отвечал червяк в соломенной шляпе, потирая тонкий слой слизи на своем теле.
— А, кажется понимаю...
— Простите моих друзей, мистер Алекс, — вступил в разговор червь с трубкой, — они не представились. Разрешите мне исправить это.

Червь, развалившийся на земле, фыркнул и перевернулся на другой бок, насколько ему позволила это его конструкция. Червь с трубкой продолжал.

— Я — сэр Майк Рэйнидэй, рядом со мной в шляпе — мой старый друг, Артур Патфайндер; а этот бездельник рядом с нами — Джонни Форд.
— Джонни Сильвестр Форд! — гордо поправил Форд.
— Очень приятно, — заикаясь ответил я, — но я хотел бы узнать, почему я — секс.
— Насколько вы знаете, если кольчатого червяка разорвать на две части, получится два червяка, — сказал сэр Рэйнидэй, выпустив дым всей площадью своего тела, — то есть, если вы пройдетесь по нам культиватором...
— ... дааа, трахни меня, детка! — разразившись хохотом, развил мысль Форд.

Рэйнидэй закатил глаза, а Патфайндер презрительно посмотрел на Форда. Тот, как будто не заметив всего этого, добавил:

— Слушай, Алекс, мы тут сидим весь гребаный день, принеси пивка, если не западло. Пацаны высыхают...
— Да, конечно. Но у меня тока старый мельник.
— Ога, ога. Неси, — сказал Форд и потянулся в предвкушении.
— Простите нашего товарища, Алекс, — сказал Рэйнидэй покраснев так, что я увидел, как надулись его кольца.
— Какого хрена ты за меня извиняешься, брат?
— Да ничего-ничего, я принесу сейчас, — быстро сказал я, чтобы червяки не ссорились.

Я шел в дом, размышляя о том, чем я так не понраивился Форду. Может, я ему когда-то нагрубил? Но я же, черт подери, не общался раньше с червями!

Тьфу! Дурак! Тут же все ясно. Он просто не любит когда червей игнорируют. Ведь я с ними не общался, а чем они хуже, например, людей? Да, у меня проблемы с проницательностью... Ну ничего, сейчас принесу им пива и все будет как по слизи.

Об этом я думал, пока шел в дом, поэтому не услышал, как Патфайндер сказал сэру Рэйнидэй:

— Майк, я давно не спрашивал тебя, как там Шарлотта? Говорят, она чем-то болела?
— Вроде все в порядке, ты можешь найти ее под Вест-Брукской поляной, в Даун-Хилле. Если мне не изменяет память, часть ее живет меж корнями яблони в саду у Алекса. Отсюда видно крону этого дерева, — медленно и как бы нехотя ответил старина Майк, указывая хвостом в на одну из яблонь.
— Спасибо, Майк, надо будет заползти к ней на чашечку чернозема.