Архив Май 2007

Вчера я узнал, как работает триммер. Машина растительной смерти без острых углов. Странно, что процесс травокоса триммером вызвал в памяти процесс пахоты культиватором. А во время последнего имел место следующий случай.

Садится солнце, а значит скоро культивировать будет невозможно. Я иду по полю, с переменным успехом справляясь с культиватором. Тут луч большого, красного, наполовину скрывшегося за горизонтом солнца падает на ком земли, ждущий своей участи.

На нем сидят три червяка. Все они дождевые и сходство на этом заканчивается. Один в соломенной шляпе хвостом прикрывает другой конец тела так, как будто это голова и на ней есть глаза. Кажется, он как и я, разглядывает солнце. Второй что-то ворчит, безвольно распластавшись на земле, а третий курит трубку и задумчиво водит хвостом по земле.

Один только праздно разлегшийся червяк смотрел не в сторону солнца, поэтому и первым отметил мое приближение.

— О, ребят, секс идет, — сказал он своим знакомым червякам.

Я подумал, а все ли со мной в порядке, ведь с чего бы это червякам называть меня сексом. Я перебрал в памяти все свои знакомства с кольчатыми, но не нашел ни одного. Следовательно, он меня, наверное, с кем-то перепутал и со мной все нормально.

Пока я терялся в догадках такого странного обращения, остальные червяки повернулись ко мне, заговорил червяк в шляпе:

— Здравствуйте, Алекс, — дружелюбно сказал он.
— Здравствуйте. Кажется еще холодновато, чтобы загорать.
— Да, но как станет «в самый раз», тут будет легко засохнуть заживо... надеюсь вы понимаете о чем я, — отвечал червяк в соломенной шляпе, потирая тонкий слой слизи на своем теле.
— А, кажется понимаю...
— Простите моих друзей, мистер Алекс, — вступил в разговор червь с трубкой, — они не представились. Разрешите мне исправить это.

Червь, развалившийся на земле, фыркнул и перевернулся на другой бок, насколько ему позволила это его конструкция. Червь с трубкой продолжал.

— Я — сэр Майк Рэйнидэй, рядом со мной в шляпе — мой старый друг, Артур Патфайндер; а этот бездельник рядом с нами — Джонни Форд.
— Джонни Сильвестр Форд! — гордо поправил Форд.
— Очень приятно, — заикаясь ответил я, — но я хотел бы узнать, почему я — секс.
— Насколько вы знаете, если кольчатого червяка разорвать на две части, получится два червяка, — сказал сэр Рэйнидэй, выпустив дым всей площадью своего тела, — то есть, если вы пройдетесь по нам культиватором...
— ... дааа, трахни меня, детка! — разразившись хохотом, развил мысль Форд.

Рэйнидэй закатил глаза, а Патфайндер презрительно посмотрел на Форда. Тот, как будто не заметив всего этого, добавил:

— Слушай, Алекс, мы тут сидим весь гребаный день, принеси пивка, если не западло. Пацаны высыхают...
— Да, конечно. Но у меня тока старый мельник.
— Ога, ога. Неси, — сказал Форд и потянулся в предвкушении.
— Простите нашего товарища, Алекс, — сказал Рэйнидэй покраснев так, что я увидел, как надулись его кольца.
— Какого хрена ты за меня извиняешься, брат?
— Да ничего-ничего, я принесу сейчас, — быстро сказал я, чтобы червяки не ссорились.

Я шел в дом, размышляя о том, чем я так не понраивился Форду. Может, я ему когда-то нагрубил? Но я же, черт подери, не общался раньше с червями!

Тьфу! Дурак! Тут же все ясно. Он просто не любит когда червей игнорируют. Ведь я с ними не общался, а чем они хуже, например, людей? Да, у меня проблемы с проницательностью... Ну ничего, сейчас принесу им пива и все будет как по слизи.

Об этом я думал, пока шел в дом, поэтому не услышал, как Патфайндер сказал сэру Рэйнидэй:

— Майк, я давно не спрашивал тебя, как там Шарлотта? Говорят, она чем-то болела?
— Вроде все в порядке, ты можешь найти ее под Вест-Брукской поляной, в Даун-Хилле. Если мне не изменяет память, часть ее живет меж корнями яблони в саду у Алекса. Отсюда видно крону этого дерева, — медленно и как бы нехотя ответил старина Майк, указывая хвостом в на одну из яблонь.
— Спасибо, Майк, надо будет заползти к ней на чашечку чернозема.

Let me go she said. Let me go and I will want you more.
Cake. «Let me go».

К сожалению, человеческие чекпоинты не имеют свойств точек восстановления системы. В жизни — игре, где нельзя произвести «load game», ваш мозг умеет делать «save game». Что же делать с этими сейвами-чекпоинтами? Для начала, найти.

Чекпоинты я нахожу так же случайно, как случайно их создает мой мозг. Всё это словоблудие в связи с детерминизмом вызвало к жизни память об одном чекпоинте. Давайте, в этот раз я не буду нумеровать новости с чекпоинтами? Это может поставить некоторых в заблуждение относительно их, чекпоинтов, хронологического порядка. В действительности, порядка их я не помню. Кроме того, может случиться очень щекотливая ситуация, когда меня уже не будет в живых, а второго чекпоинта я так и не напишу. И зачем тогда нумеровать первый?

И хоть не умирать я хочу намного сильнее, чем от меня этого требует инстинкт самосохранения, я все же подстрахуюсь и не поставлю номера.

Чекпоинт Алекса.
«Водострельное оружие как средство развития вкуса к детерминированности».

Тягу к игнорированию возбудителей настроения во мне начинали тренировать третьи люди. Третьи тут означает «не я». А так, они очень даже родные, не третьи.

Я очень не любил ходить в детский сад. Но из той поры сохранилось пару чекпоинтов. Самое интересное, некоторые из них я запомнил от третьего лица. Как во сне. Хотя, я точно знаю, что запомненные события имели место.

Этот чекпоинт обычный, от первого лица.

Забыл из чего состоит садик. На что там делят детей? На группы? Допустим, на группы.

У мальчика из моей группы появился водяной пистолет. Он принес его в садик и никому не давал. Пистолет мало того работал, он был еще и черным. То есть, он был в точности, как из телевизора. С ромбовидным узором на рукоятке, с мушкой на конце дула. Кроме того, в его конструкции была предусмотрена пробочка, чтобы открывать полость, когда хочешь залить в него боеприпасы.

Хотя, гораздо точнее его можно описать одним словом. Благоговение.

Забегая вперед, скажу, что я никогда не держал его в руках, но две ситуации о водных пистолетах сохранились в моей памяти.

Первая. Хозяин пистолета вертит его в руках. Я тоже хочу. Но ему запретили не только стрелять из него в садике, но и другим позволять даже держать. Отбирать я еще тогда не умел, поэтому я не отобрал. Зато хозяин, видимо, хотел повеселиться.

Наступило время обеда, все получили подносы и сели на свои места. Хозяин сидел за мной. Он говорит: «Давай кто первый съест, тот с ним и играет!».

К своему удивлению, я ел быстро, но аккуратно. Даже жевал. Мы с хозяином пистолета, ясное дело, съели обед быстрее всех. Проблема в том, что он съел свой обед быстрее меня. Сдал посуду и побежал держать в руках кусок пластмассы, который когда-то был целью жизни Алекса.

На этом оставим Алекса стоять в недоумении в своих милых шортиках и сандалиях и перенесемся на несколько суток вперед.

Вторая ситуация. Алекс сидит на кухне, а прямо перед ним, на круглом столе — тарелка каши. Алекс сидит лицом в сторону окна, а рядом, градусов девяносто против часовой стрелки, сидит его дядя. Алекс никак не может ответить на поставленный вопрос. Его спрашивают: «Что ты больше всего хочешь?». Надо, чтобы Алекс сказал, чего он хочет больше всего. Тогда можно будет сказать: «Доешь кашу и получишь!». Но Алекс никак не может угадать, чего он хочет. Дядя расстраивается. Он, наверное, думал, что я не так уж и сильно хочу...

... водный пистолет.

А дело вовсе не в том, что я не хотел пистолет. Мой мозг даже и представить себе не мог, что у дяди под столом спрятан водный пистолет. Такого не могло уложиться в мою голову. Кусок пластмассы не мог уложиться в голову маленького Алекса.

Я так и не угадал, что принес мне дядя. Ему пришлось самому мне сказать. И вот ключевой момент. На столе две вещи: тарелка с кашей и водяной пистолет.

Алекс медленно ест кашу, потому что не хочет. Он очень не хочет кашу. Тогда он говорит, что предпочитает не есть кашу и не иметь пистолета.

А если налить в него воды, пару раз нажать на курок, то струя, вырвавшаяся из дула, покажет, точно ли ты выстрелил. Она может поразить цель на расстоянии. Ты можешь обрызгать муху, которая сидит на рукоходе во дворе, потому что она не успеет улететь, как сделала бы, замахнись ты на нее рукой. Потому что струя быстрая, как пуля. Пуля, наверное, даже немного медленнее летит, чем вода из водяного пистолета. Ты можешь держать пистолет всегда на готове, а можешь хранить в своей комнате, как средство для «крайних случаев», как идеальный гарант безопасности. Тебе не обязательно всем рассказывать, что у тебя есть такое оружие. Но общаясь с теми, у кого нет, ты начинаешь чувствовать в своем голосе нотки снисходительности. Да, до этого надо дорости.
Фактически, имея такой водный пистолет, ты можешь править миром. Это — символ власти, уважения, возможностей.

Но Алекс решает, что править миром может пока кто-нибудь другой, пока ценой власти выступает тарелка с кашей.

Конец чекпоинта.

Для полноты картины скажу, что, конечно, пистолет достался Алексу. Из чего было сделано два интересных вывода о человеческой психологии, которые оформились в старших классах.

Посвящаю моему дяде, самому живому* человеку на свете.

Внимание! Нижеизложенный текст не повлияет на ваше мировоззрение, не отразится на вашем поведении.

Сознание, жизненный детерминизм, расширение, классификация. Мне тоже есть, что сказать.

Самосознание помогает немного нивелировать недетерминированность жизни. Каждый раз, когда что-то выбивает меня из накатанной колеи, я просто говорю своему самосознанию: «Так, а что там у меня с самосознанием?». Самосознание отчитывается передо мной, в каком оно находится состоянии и что обо мне думает. Все понемногу встает на свои места.

Все, что можно рассматривать как недетерминизм, объясняется самосознанием легко — гормоны, химические реакции, и т.д. Говоря совсем в общем — одни химические реакции. Банальность убивает недетерминизм. Почему? Потому что я — человек, и тот факт, что какие-то молекулы управляют тем, что жизнь моя стала такой неспокойной, меня приводит в чувство (или выводят из чувства?). Все же просто, а зачем я тогда такой беспокойный стал?

Главное — не переборщить. Если создание узнает, как оно работает, ты сразу же проиграл. Мне кажется, навсегда.

Скептицизм, прагматизм, цинизм — вот иконы жизненного детерминизма.

Недетерминированность жизни — факторы, которые отклоняют маятник от положения равновесия. Под влиянием этих факторов он начинает совершать колебательные движения радостно или горестно, из любопытства или от скуки. Есть вещи, которые помогают набрать маятнику массу, чтобы отклонить его было не так просто. Кроме того, он обычно тяжелеет со временем.

Голословным не буду.

Когда я поступал в университет, я боялся, что меня там переделают. Когда я пошел на военную кафедру, я боялся, что меня там переделают. Я хотел остаться таким же. Я ведь очень доволен, я очень умею довольствоваться тем, что у меня есть. И ни универ, ни кафедра не переделали меня.

Зато стоял я однажды на остановке в пятницу ранним осенним утром недалеко от девушки с синим зонтиком и в голове моей роились недетерминированные мысли:
1) Почему у меня, черт подери, так трясутся коленки, и заметно ли это со стороны?
2) Почему я не могу быть, например, тем фонарем на другой стороне дороги и наблюдать за этим, вместо того, чтобы тут мучаться?
3) Почему у меня такое чувство, что все люди на остановке на меня смотрят?
4) Если я не подойду к ней, то никогда себе этого не прощу.

Господи, да святится имя Твое, да прости Ты меня, грешного. Зачем я подошел?

Вопрос риторический, но дайте, я вам отвечу.
Я хотел:
1) Чтобы всем было хорошо. И мне чтобы тоже было хорошо. Ну, а этой девушке хотя бы приятно. Вряд ли я смог бы ей сделать хорошо.
2) Чтобы мир стал красивее и добрее.
3) Чтобы доказать себе, что я смогу преодолеть дрожь.

А получилось нечто другое: никому не было хорошо, мир не стал красивее, а я стал предсказателем будущего, избегающим недетерминизма. Очень удачно получается. Конечно, я не могу предсказать всего. Но иногда я думаю насчет своих предсказаний и удивляюсь, какой же я молодец. Знакомства с противоположным полом — всего лишь пример. Я стал универсальным предсказателем последствий. Я, конечно, позволяю иногда чему-нибудь меня раскачать, но ненадолго, и чтобы не потерять контроля.

Груз на веревке стал существенно тяжелее. Попробуй растолкай. Теперь, если симпатичная девушка на улице спрашивает у меня, сколько времени, или как пройти туда-то, я с единым темпом речи отвечаю, киваю, и продолжаю движение, не спрашивая ни телефон, ни имя, — ничего. Что мне теперь этот недетерминизм? Я могу познакомиться в семь утра на остановке, могу в ГАИ, и, наверное, могу где-нибудь еще.

Но я больше не хочу знакомиться.

Потому что я все предсказываю, последствия оцениваю, защищаю себя от недетерминизма. Что и говорить, стоит поберечь себя, если виски уже сединой покрываются :)

Когда я писал этот текст в первый раз, на этом месте располагался детерминированный алгоритм спасения от недетерминированностей в жизни. Знаете, я передумал его публиковать. Достаточно сказать, что он есть, что он используется. И до сих пор довольно успешно. Он зависит от результатов работы алгоритма предсказания и пока не давал осечки (с момента его открытия мною прошло не так-то много времени).

А публиковать не буду, потому что такой алгоритм — чушь собачья. Кого бы я из себя не строил, как бы хорошо не был ко всему готов, алгоритм может дать сбой. И, я думаю, даст.

К чему тогда весь этот треп? Потому что такая тактика мне кажется наиболее разумной: не дать себя сбить с толку всякими мелкими недетерминирующими факторами.

Кто знает, может и я сорвусь когда-нибудь. И уж тогда я полечу.

А вы спросите — как я узнаю тот недетерминизм, перед которым сдамся? А меня научат. Миранда, хмуракс Рик Джеймс, доктор Винер, генерал-майор Гусев, Петр Орлов и хорошенькая мисс Пентр.

• Живой — (rus.) alive.

Она была Кошкой. Одной из тех,о которых люди чаще говорят: «Бездомная, беспородная...» Хотя, у нее был дом - чердак на крыше и была порода – «Кошка, которая гуляет сама по себе». Действительно, она всегда гуляла сама по себе. У нашей Кошки был всего один, единственный друг - необыкновенно красивый сиамский кот. Немного своенравный, как все красавцы, но они дружили. Многие кошечки заигрывали с ним, звали гулять по ночным дворам... Кот же неизменно, каждый вечер, поднимался на крышу к Кошке и они подолгу молча сидели, вглядываясь в ночное звёздное небо. Они почти не обсуждали увиденное, так как видели всё по-разному, и этому было объяснение: наша Кошка отличалась от своих сородичей тем, что различала цвета. Она несколько раз пыталась описать своему другу краски мира, только тщетно. В самом деле, как объяснить Коту цвет жёлтого или красного, если с самого первого дня окончания младенческой слепоты он всё видит в оттенках серого. А Кот чувствовал, что этот мир прекраснее, чем серость, окружающая его, но никогда не расспрашивал подробностей, ибо инстинктивно знал: лучше раз увидеть, чем сотню раз услышать. Так они и сидели весь вечер, думая каждый о "своём" мире. Кошка любила звёзды за их тёплый свет, холодное спокойствие и постоянство. Любила мечтать: "Интересно, каковы звёзды вблизи? Может это далёкие солнечные зайчики, вроде тех, что бывают днём на стенах и асфальте?" Из разговора соседского мальчика со своей мамой, она узнала, что чернота за звёздами - это бесконечно огромное расстояние и частенько Кошка пыталась уместить в свой разум всю эту безмерность ночного неба. А ещё она верила в сказки и в то, что на обратной стороне луны расположился целый мир - мир Кошек.

Случались дни, когда чердачное окно запирали, и небом приходилось любоваться сквозь стекло. В один из таких вечеров на чердаке что-то загорелось. Откуда ни возьмись повалил едкий дым с противным запахом гари. Кот и кошка остались по ту сторону пожара, отрезанные от выхода. Они не боялись погибнуть, ведь природа щедро подарила каждой кошке 9 жизней, только никто из них не считал, какой была эта... Последнее, что они успели сделать, это дать друг другу клятву непременно встретиться в следующей жизни.

Казалось, солнце было повсюду. Оно слепило даже сквозь плотно сомкнутые веки. Немного привыкнув к необыкновенно яркому свету, она открыла глаза. Вокруг были стены, покрытые кафелем голубого цвета и белый потолок. Кошка махнула лапкой, но вместо неё была человеческая ручка с привязанной к ней бинтом клеёнчатой биркой. Дальше Кошка уже ничего не помнила о своей прошлой жизни. Только в моменты счастья, где-то глубоко, душа отзывалась тихим мурлыканьем, да иногда посещало чувство тревоги и желание отправиться немедленно на поиски кого-то. Кого, она не знала. И уж точно не знала, что в день её рождения на обратной стороне луны родился маленький лунный Котёнок.